“Национальный бестселлер” — одна из главных негосударственных литературных премий страны, которая вручается за работы в прозе. В разные годы победителями становились писатели Леонид Юзефович, Виктор Пелевин, Михаил Шишкин, Анна Козлова и другие. Победитель получает премию 1 млн рублей (сумма делится между ним и выдвинувшим его номинатором в пропорции девять к одному).
Победителя 2019 года назовут 25 мая в Санкт-Петербурге, а пока самое время выбрать настольную книгу из числа произведений лучших современных писателей.
Андрей Рубанов, “Финист — Ясный Сокол”
Аннотация
Это изустная побывальщина. Она никогда не была записана буквами. Во времена, о которых здесь рассказано, букв ещё не придумали. Малая девка Марья обошла всю землю и добралась до неба в поисках любимого — его звали Финист, и он не был человеком. Никто не верил, что она его найдет. Но все помогали. В те времена каждый помогал каждому — иначе было не выжить. В те времена по соседству с людьми обитали древние змеи, мавки, кикиморы, шишиги, анчутки, лешаки и оборотни. Трое мужчин любили Марью, безо всякой надежды на взаимность. Один защитил, другой довёл до края земли, третий донес до неба. Из-за одной малой девки целый мир сдвинулся и едва не слетел с оси. Ничто, кроме любви, не может сдвинуть мир с места.
Мнение
Галина Юзефович, литературный критик портала “Медуза”: “Первое, что надо знать о новом романе Андрея Рубанова “Финист — Ясный сокол”, — это то, что он — настоящее, классическое фэнтези. Не аллегория, не сатира, не пародия, не так называемая серьезная проза в маскарадном костюме жанровой, а ровно то, чем кажется на первый взгляд, — честный обстоятельный рассказ об условной славянской древности (не находимой, понятное дело, ни на карте, ни на хронологической прямой) со всеми ее неизбежными атрибутами, от Змея Горыныча до Бабы-яги. Иными словами, “Финист — Ясный сокол” — редкая в наших литературных реалиях книга, которую можно (и нужно) читать напрямую, “в лоб”, не пытаясь вскрыть в ней второе, символическое дно”.
Наталья О’Шей, солистка группы “Мельница”: “Много сюжетных линий, удивительно продуманный язык каждого из трех Иванов-рассказчиков, и ты листаешь и ждёшь, когда же оно всё сплетется… Наверное, я хотела бы сделать саундтрек к фильму по этой книге”.
Михаил Трофименков, “ХХ век представляет. Кадры и кадавры”
Аннотация
Блок писал: “век девятнадцатый, железный”. Двадцатый век — это век динамита и напалма, газа и тротила, радиации и биологического оружия, термоядерных реакций, а главное — крови, крови, крови, полноводных рек крови на всех континентах. Книга Михаила Трофименкова поднимает читателя над двадцатым веком на высоту птичьего полета, заставляет вглядеться в это страшное столетие целиком, а значит — обобщить и сделать выводы. Политика и культура, искусство и война, история и философия в этой книге дополняют и объясняют друг друга. Мощнейшее чтение от одного из умнейших людей России.
Мнение
Василий Владимирский, литературный обозреватель портала “Regnum”: “Кровавые ужасы XX столетия, от Вердена до Хиросимы и от Сонгми до Олимпийских игр в Мюнхене, по Трофименкову — прямое продолжение тенденций, заложенных еще в “эпоху пару и электричества”. Чудовищное имущественное расслоение, непрерывный геноцид в колониях, всепроникающий антисемитизм во Франции, Англии, России и Германии, шестнадцатичасовой рабочий день, безадресный терроризм, концлагеря, расстрелы демонстраций, убийство августейших особ (нередко — при поддержке других августейших особ) — все это вошло в обиход задолго до роковых выстрелов в Сараево.
Точно так же и “короткий” XX век не кончился после падения Берлинской стены: копившиеся годами противоречия не исчезли по мановению волшебной палочки, да и люди, всеми порами впитавшие воздух холодной войны, никуда не делись. Ничто не проходит бесследно. Двадцатый век продолжается, а вместе с ним продолжаются девятнадцатый, восемнадцатый, семнадцатый… И дальше вглубь времен, вплоть до грехопадения и изгнания Homo erectus из Эдемского сада”.
Евгения Некрасова, “Калечина-малечина”
Аннотация
Девочка Катя живет с родителями в маленьком городе на 11 этаже обычного панельного дома. В Катином мире из заводской трубы появляется огромная змея, пятна на потолке превращаются в человеческие фигуры, а столбики цифр складываются в стихи. Но миру вокруг Катя не нужна: “невыросшие” дразнят, а у “выросших” нет на нее сил и времени. И Катя находит для себя выход. Но тут вмешивается Кикимора, живущая за плитой на кухне… Вместе они отправляются в опасное путешествие, и невольно превосходят по жестокости тех, кто калечил их.
Мнение
Михаил Визель, литературный обозреватель: “Это книга о детстве. Точнее, о школе. Еще точнее — о выживании. В отличие от слащавых советских гуль королевых, живущих в каком-то идеальном мире, где все мечтают о подвиге, и в отличие от тонких подростков с богатым творческим миром, решающих тонкие вопросы самореализации и самоидентификации в книгах современных интеллигентных дам, печатающихся в маленьких интеллигентных издательствах, десятилетняя Катя, живущая в обычном панельном доме обычного города-спутника, решает обычную задачу — как выжить в школе, где ее травит съехавшая на “традиционных ценностях” училка и не замечают (в лучшем случае) одноклассники, и дома, где замотанные родители понимают один метод воспитания — крик.
Катя необычно видит и мыслит, но она не универсальный гений и не титан духа, и решение она тоже находит самое обычное. Но, к счастью, не доводит его до конца — и во второй части начинаются уже настоящие чудеса, с Кикиморой — только не болотной, а кухонной. И чудеса у нее соответствующие. Жутковатые чудеса, прямо скажем. Если книга Служителя вкрадчиво нашептывает: “присмотритесь к уличным котам…”, то книга Некрасовой орет: “Присмотритесь к собственным детям!”.
Упырь Лихой, “Славянские отаку”
Аннотация
Новый роман Упыря Лихого посвящен субкультуре поклонников японских комиксов и мультипликации — так называемых манги и аниме. Побег, который совершают главные герои книги, от серой и грубой действительности — в яркий мир рисованных персонажей, оборачивается для них в конечном счете жизненным тупиком. Самый бескомпромиссный сатирик современной русской литературы раскрывает в “Славянских отаку” трагическую грань своего таланта.
Мнение
Анастасия Соликова, литературный обозреватель: “Главный герой — украинец, “хохленочек”, “сладкий шота”. Его любовник, у которого Коля живет, — большой русский мужик, журналист, тролль, лжец (только что не девственник). Есть еще два второстепенных персонажа, и можно додумать, кого они олицетворяют: “жиденок” Егор и хозяйственный Сергеич, озлобленный сиротка и сытый благодушный мажор. Королевство кривых зеркал в миниатюре.
Автор не скрывает, что книга на самом деле о политике, об отношениях России и Украины. Не про отаку, а про славян, культура анимешников здесь — только фон. Извращенная любовь в оторванном от реальности мире и столкновение с этим самым IRL, столь же неприятное, как встреча с настоящей японкой. Зубы у нее букетиком, ноги кривые, — даже сама она от себя предпочитает сбежать, хоть на страницы манги, хоть в далекую Москву”.
Александр Етоев, “Я буду всегда с тобой”
Аннотация
Июнь, 1943 год, Зауралье, Полярный круг. Отблески военных зарниц красят горизонт кровью, враг еще не сдается и с переломленным под Сталинградом хребтом медленно отползает к Западу. Но и сюда, на пространства тундры возле матери приполярных вод великой реки Оби, на города, поселки, лагерные зоны, фактории и оленьи стойбища, падает тень войны и наполняет воздух тревогой.
Эта неспокойная атмосфера одних сводит с ума, превращая людей в чудовищ или в жалкое подобие человека, лишенное воли и милосердия, другие, такие же с виду люди, возвышаются над морем житейским и становятся героями или ангелами. А в центре этих событий жизнь и судьба художника, в волшебных руках которого дышит и оживает глина, камень, дерево и металл.
Сергей Вересков, литературный обозреватель журнала “Elle”: “Пожалуй, самый лиричный и неожиданный российский роман 2018 года — это книга Александра Етоева “Я буду всегда с тобой”. Действие сюжета разворачивается в 1943 году на территории Ямальской тундры. Здесь живет скульптор Степан Рза, чей художественный талант граничит едва ли не с волшебством — его работы будто оживают на глазах и зрителей.
Его глазами и показана основная сюжетная линия романа — местный начальник лагеря хочет пойти на повышение, и ради этого обвиняет в предательстве родины шамана. Самое удивительное в книге то, что она лишена трагического надрыва, столь свойственного текстам об этом историческом периоде страны — отдельно стоит сказать о невыносимо прекрасном языке Етоева, из-за которого от книги почти невозможно оторваться”.
Галина Юзефович, литературный критик портала “Медуза”: «Профессиональная честность требует признать, что красоты стиля у Етоева немного подмяли под себя сюжет, и безупречная поначалу повествовательная линия к финалу не то чтобы вовсе сдувается, но теряется среди ямальских болот и лирических отступлений. Однако доминирующей читательской эмоцией по прочтении “Я буду всегда с тобой” едва ли станет разочарование — скорее уж, восхищенное удивление: а что, так можно было? Можно было взять чуть ли не самый болезненный отрезок нашего коллективного прошлого и, не оскорбив ничьих чувств, превратить его в зачарованный Диснейленд с элементами классического вестерна, только с ненцами вместо индейцев? Опыт Етоева показывает: да, можно”.
Александр Пелевин, “Четверо”
Аннотация
Древние верили, что звезда — это сердце Бога. Не одного из тех богов, в которых мы верим сейчас, и даже не из тех древних полузабытых богов, в которых верили тысячу лет назад. Это было намного раньше, когда Бог был один и он был — все вокруг. И наша красная звезда, наше палящее солнце было его сердцем. Оно дарило нам жизнь и оно же убивало, когда грозные вспышки озаряли наш мир разноцветным сиянием. Оно согревало нас и оно же выжигало глаза одиноким путешественникам, заблудившимся в пустыне. Поэтому древние делали пятиконечные звезды из вечного металла и поклонялись им.
Мнение
Василий Владимирский, литературный обозреватель портала “Regnum”: “Часть образов родом из поэзии Александра Введенского — неспроста один из центральных персонажей носит ту же фамилию. ОБЭРИУт, футурист и абсурдист, друг и коллега Даниила Хармса, Введенский в своих стихах для взрослых бросает вызов обыденной логике, перемешивает слои реальности, выбивает почву из-под ног читателя, привычного к традиционному нарративу, линейному ходу повествования. <…> Примерно то же происходит и на страницах романа “Четверо”.
Александр Пелевин отменно владеет искусством стилизации: он то прямо имитирует манеру Рея Брэдбери (“Марсианские хроники”) и Алексея Толстого (“Аэлита”), то отсылает читателей к “Солярису” и всей советской “звездолетной” фантастике скопом, а его “крымская” линия вполне органично смотрелась бы в цикле ретродетективов Алексея Биргера, начатом романом “По ту сторону волков”. Более четкое указание, куда должен двинуться сюжет, казалось бы, и придумать сложно — но ни одна из этих путеводных нитей не ведет к выходу из лабиринта.
Убийцу вроде бы находят, но не благодаря дедуктивному методу и хитро расставленным ловушкам; контакт с иным разумом установлен, но это приносит герою мало радости; ну, а семейная идиллия петербургского психиатра и вовсе выливается в кровавый кошмар с расчлененкой”.
Автор: Виктория Радисева
