Поговорили о «Дон Жуане», спектакле театра «Сатирикон», с руководителем театра Константином Райкиным и ответственным за декорации Егором Перегудовым. Современная сцена театра это не только актеры и костюмы, но и технологичные, интерактивные, отвечающие запросу времени декорации.
КОНСТАНТИН РАЙКИН
Советский и российский актер театра и кино, народный артист РФ, руководитель московского театра «Сатирикон», профессор.
Современные декорации помогают сделать из спектакля полноценное шоу. Не отвлекает ли это зрителей и актеров от сути спектакля?
«Сатирикон» – очень добросовестный театр, и я очень не люблю, когда на гастролях спектакль идет качеством ниже, чем дома. Именно по этой причине мы не ездим с «Человеком из ресторана»: декорации сложные, они не размещаются так, как будет правильно на любимой нами площадке, и мы не можем с этим согласиться. Но последний наш спектакль, «Дон Жуан», изначально сделан так, чтобы его можно было возить со сложнейшими декорациями.
В каждом спектакле настоящие чудеса связаны с артистами. Декорации, да, их можно поставить, но в великой пьесе всё решает то, как ее поставил режиссер. Главное средство воздействия на зрителя – это всё равно артист. Я сам во время репетиций бесконечно восхищаюсь игрой актеров. Когда мы работали над постановкой «Дон Жуана», я обнаружил, что мои коллеги – артисты театра «Сатирикон», с которыми я много лет работаю из зала и вижу их либо в постановках других режиссеров, либо когда сам ставлю, – невероятно выросли в профессиональном плане.
Последний раз я со многими работал в «Короле Лире», а это было 12 лет назад. И вдруг на репетициях в «Дон Жуане» я оказался с Агриппиной Стекловой, Тимофеем Трибунцевым, Антоном Кузнецовым, с Дашей Урсуляк. Я был поражен, оробел даже, настолько они, актеры – смелые. Например, Тимофей – фантастический, блистательный импровизатор, это то, чего я на репетициях не умею делать. Все мои партнеры повергали меня в такой восторг, что я долгое время не мог стать артистом на этих репетициях, неких этюдах с хулиганствами.
Я люблю больше спектакль, чем репетиции; но иногда мне кажется, что на спектакле мы не можем достичь того уровня свободы и упоения друг другом, которое возникало на репетициях, такие моменты почти невозможно повторить.
ЕГОР ПЕРЕГУДОВ
Театральный режиссер, педагог, переводчик, лауреат Международной премии Станиславского в номинации «Перспектива».
Современные декорации помогают сделать из спектакля полноценное шоу. Не отвлекает ли это зрителей и актеров от сути спектакля?
Некоторые спектакли мы не играем на гастролях, постановка проходит только на родной сцене. В частности, в «Дон Жуане» сложные декорации, их транспортировка и разгрузка, но изначально мы проектировали этот спектакль с инженерной точки зрения так, чтобы с ним можно было гастролировать.
В постановке задействована башня – уникальная инженерная конструкция весом несколько тонн: она вращается, находится под наклоном, кроме всего прочего, в спектакле это больше чем просто башня, она «играет». Безусловно, чтобы всю эту многоуровневую конструкцию возить с собой, для принимающей площадки предполагается весьма сложный райдер, и Екатеринбург – первый город, где мы ставим эту пьесу на выезде.
У театра «Сатирикон» вообще много требований по части звука и света, его сложно принимать, он оснащен по последнему слову техники. И в России мало театров, которые в состоянии это разместить. Что касается декораций, то, например, башня в «Дон Жуане» не только сложная технически, но и многогранная для внутренней работы зрителя. Мне сложно говорить о том, какие смыслы заложены в башне.
По ней можно ехать вверх, а можно идти вниз. Она уходит вверх, в бесконечность, она из «ниоткуда в никуда». Она винтовая, вращается, а дальше – хочешь, это будет грехопадение, хочешь – вечная спираль мирового зла или лестница, по которой идут Данте и Вергилий. Это путешествие, и башня – не просто декорация, как и история Дон Жуана. Чтобы понять, есть ли там что-то наверху, зрителю и актеру надо прожить это путешествие.
Каждый в этой башне увидит свое. И, кстати, для просмотра и понимания спектакля совсем не обязательно читать пьесу. Пьесы не созданы для того, чтобы их читать – их нужно играть.
